Да этот тот самый знаменитый дом Пороховщикова
Звезде фильмов «Гори, гори, моя звезда» и «Ворошиловский стрелок» в свое время удалось спасти дом его прадеда, признанный образцом русского зодчества. Но теперь здание снова в опасности.
Особняк покойного актера Александра Пороховщикова рассыпается на глазах. Об этом сообщил портал dni.ru, опубликовав фотографии дома в нынешнем состоянии.
Содержание:
История особняка
Здание находится неподалеку от Арбата — в Староконюшенном переулке Москвы. Его построил прадед и тезка актера — архитектор, меценат и владелец ресторана «Славянский базар» Александр Пороховщиков.
Особняк специально возводили из бревен и украшали наличниками, карнизами и подзорами — чтобы выглядел как образец русского зодчества. Строительство было завершено в 1872-м. Год спустя проект дома получил премию на Всемирной выставке в Вене.
Дом изначально задумывался как доходный — владелец собирался сдавать его в аренду. В разные годы здесь располагались редакции газет, женская школа, музей, библиотека и другие учреждения. Какое-то время в особняке жил философ Сергей Трубецкой.
Как дом вернулся в родную семью
К 1995 году здание сильно обветшало и фактически находилось в аварийном состоянии. Тогда же его передали правнуку изначального владельца — актеру Александру Пороховщикову.
Чтобы достать деньги на восстановление памятника культуры, рядом с особняком разрешили построить клубный жилой дом на шесть квартир. Реставрация самого исторического здания была завершена в 2004-м. В нем разместились ресторан, бильярдный зал и частные апартаменты.
А в 2012-м случилось страшное — легендарный особняк остался без хозяев и начал разрушаться. По данным dni.ru, за 11 лет отреставрированный декор обрушился, каменные ступени треснули, оконные рамы рассохлись, а стекла покрылись пылью. Знаменитый дом медленно умирает — как и актер Александр Пороховщиков.
Трагедия семьи Пороховщикова
Звезда фильмов «Гори, гори, моя звезда» и «Ворошиловский стрелок» много лет страдал от сахарного диабета. В 2012-м его госпитализировали с инсультом. Уже в больнице у актера диагностировали целую вереницу болезней сердца. Состояние и так было тяжелым, но вдобавок развилась гангрена. Врачам пришлось ампутировать Пороховщикову ступню.
Жена актера Ирина решила, что ее супруг скоро умрет. Она попросила подругу забрать собаку, если с ней что-то случится, и в тот же вечер покончила с собой — прямо в особняке, построенном прадедом любимого мужа. В предсмертной записке говорилось: «Жить без Саши не могу и не буду».
Пороховщикову о смерти Ирины говорить не стали. Он в муках скончался через месяц, так ничего и не узнав. Его имущество унаследовал брат Шалва Барабадзе, который жил в Грузии и никогда не встречался с известным родственником. Однако особняк он не получил — по документам Александр арендовал дом у мэрии Москвы и не мог завещать или передать его по .
Ранее 5-tv.ru сообщал, что эзотерики рассказали о страшных тайнах особняка Пороховщикова.
«Ирина не отпускала нас от себя. Если мы уезжали на ночь, она могла закатить скандал»
— Как вы появились в доме у Пороховщиковых?
Екатерина: Мы с Мариной из одного города. Когда приехали в Москву, долго искали работу. В конце июня прошлого года одна моя знакомая оставила мне телефон Ирины Пороховщиковой со словами: «Этой семье требуются помощницы. Работа не пыльная — два раза в неделю надо прибраться в доме». Раньше домработницами мы никогда не работали, но убираться в доме два раза в неделю показалось не так сложно. Как дополнительный приработок нас такой режим устраивал. Мы приехали к Ирине домой, нас встретил какой-то мужчина, объяснил, в какой семье мы будем работать. А потом вышла Ирина. Мы даже не поверили, что эта невысокая женщина в бейсболке и спортивных штанах — жена знаменитого актера. Ирине хватило нескольких минут, чтобы довериться нам: «Вы мне понравились, завтра выходите на работу».
— То есть вы не сразу подружились с Ириной, какое-то время сохраняли дистанцию?
Марина: Она оказалась настолько простой, что ни о какой субординации не могло быть и речи. Когда мы вышли на работу, первое, что сказала Ира: «Девчонки, давайте пить чай». В этот же день она познакомила нас с Александром Шалвовичем. С ним мы тоже моментально нашли общий язык. Впоследствии они никогда не садились за стол одни — только с нами. Если я отказывалась, Ирина обижалась: «Ничего не хочу слышать. Тогда я тоже не стану обедать». Конечно, мы пытались соблюдать правила приличия — все-таки они известные люди, а мы кто? Ирина же, напротив, пыталась сблизиться с нами. С каждым днем наши беседы с Ирой все менее походили на разговор хозяйки и прислуги. Ни разу за все семь месяцев нашей работы Ирина не сказала: сделай то, сделай это. И она как-то сразу стала доверять нам — мы знали, где лежат деньги Пороховщиковых, если ходили в магазин, Ирина никогда не требовала чеков. Случалось, у Ирины было неважно с финансами. Тогда я на собственные деньги покупала ее собаке Одену мясо. Ира страшно переживала потом: «Девчонки, я так не могу». И позже возвращала все до копейки со словами: «Я не могу жить, если на мне висит долг даже в 100 рублей». Она была феноменально порядочным, честным человеком.
— Хозяйка интересовалась вашей жизнью?
Марина: Конечно! Кате все время твердила: «У тебя маленький ребенок, перевози его к нам. Будем жить вместе, поможем его воспитать». Она умоляла нас переехать в их дом. Шалвович тоже повторял: «Дом должен жить! Для кого все эти комнаты?». У Ирины было какое-то гипертрофированное чувство ответственности за посторонних людей. Она ведь пыталась помочь всем, кто к ней обращался. Не могла пройти мимо чужой беды. Я не хочу называть фамилии известных людей, кому она помогла выбраться из долговой ямы. Но такие люди были. И все пользовались ее добротой. Правда, потом куда-то пропадали. По сути, друзей у нее практически не было, возможно, поэтому она так сблизилась с нами. Бывало, звонят ей малознакомые люди, рассказывают о своих проблемах, и она тут же начинала судорожно думать, чем она может им помочь.
— Но вы работали всего два раза в неделю. За это время можно стать подругами?
Марина: Это условие не соблюдалось. В последнее время мы уже жили с этой семьей. По-другому было невозможно. Ира так привязалась к нам, что, когда мне надо было уехать домой на ночь, она могла закатить небольшой скандал. Ира не хотела, чтобы мы покидали ее ни на минуту. Она не отпускала нас от себя.
Марина и Екатерина прожили рядом с четой Пороховщиковых больше полугода.
«Этот дом отомстит нам — он всех забирает, кто здесь живет»
— Пороховщиковы постоянно жили в особняке в Староконюшенном переулке?
Марина: Да, они там жили все время. Только летом перебирались на дачу. Две другие их квартиры пустовали. Сдавать они их не собирались.
— Психологически тяжело было находиться в старом огромном доме?
— Ирина знала о ваших страхах?
— Сколько там комнат было?
Марина: Еще нас удивлял один момент в их доме. На балконе Ирина сделала две так называемые могилки — одна мамина, другая — в память о погибшей собаке, которую тоже звали Оден. В тарелочки Ира насыпала землю с погоста, рядом повесила могильные венки, здесь же были фотографии. Каждый день Ирина зажигала на балконе свечки. Мы ей говорили — нельзя это делать, плохая примета. В ответ услышали: «Я не всегда могу приехать на могилу к маме, а зимой не могу посетить могилу Одена. Так мне спокойнее. Они всегда со мной».
— Что собой представляет комната, где Ирина свела счеты с жизнью?
Марина: Это чердачное помещение. Там мы кормили собаку, хранили игрушки Одена, складировали туда овощи, там же пылились спортивные тренажеры. Александр Шалвович планировал сделать на чердаке спортзал. Мы поддержали эту идею. Кстати, в последнее время Ирина усиленно занималась спортом вместе с нами. Вы можете себе представить, чтобы работодатель с подчиненными делал растяжку? Вот такие у нас были отношения. Ирина все мечтала перевезти с дачи солярий, а летом мы все вместе планировали выехать на дачу.
— Вы не советовали Пороховщиковым переехать из странного дома?
Екатерина: Это бесполезно. Несмотря ни на что, Пороховщиковым нравился этот дом. Любили они и свою дачу, которая находится прямо напротив замка Максима Галкина. Вот на даче было действительно уютно. Ирина сделала все для этого. Она постоянно сажала там цветы, овощи, косила траву, осенью собирала листья. А уж какая она была хозяйка — словами не описать. В доме на Староконюшенном до сих пор стоят две бочки квашеной капусты, около 80 банок разных солений. « Для кого все это?» — спрашивала я ее. « Соседям по даче раздам, гости какие придут — не с пустыми же руками им уходить», — улыбалась Ира. Она вообще любила делать людям подарки. Например, на Новый год пригласила крестницу, еще каких-то ребятишек, поставила две огромные живые елки, нарядила зал, вызвала Деда Мороза и всем-всем сделала какие-то сюрпризы. Зато когда мы ей преподносили подарки на праздники, она почему-то всегда выглядела растерянной, а потом начинала плакать: «Девчонки, неужели это мне?».
«Ирине не нужны были домработницы. Она нуждалась в подругах».
«Верните мне мужа! Или колите мне то лекарство, которое вводите ему!»
— Пороховщиковы нуждались в деньгах?
Екатерина: Они не бедствовали, но в роскоши не купались. Например, я ни разу не видела, чтобы у Александра Шалвовича были какие-то дорогие туфли, костюмы. Он ведь даже свои старые вещи никогда не выбрасывал, говорил: «Пригодятся для съемок». Так оно и было. Практически во всех фильмах он снимался в собственных вещах. Как-то мы с ним перебирали старую одежду. Я собиралась было выбросить куртку, почиканную молью. Он остановил меня: «У меня с этой курткой столько воспоминаний, я много в ней снимался. Катя, ты лучше заштопай дырочки, я в ней еще раз снимусь». У Ирины тоже не было ни бриллиантов, ни дорогих платьев. В основном она носила спортивную форму. Да, собственно, и наряжаться ей было некуда. Они не ходили на светские мероприятия, не посещали театр, даже за границу не ездили. Ира говорила: «На кого я оставлю Одена?». Кстати, Ира всегда передвигалась на общественном транспорте. Водителя они не нанимали. Шалвович же сам был за рулем, никому не доверял машину.
— До сих пор непонятно, сколько Ирине было лет? Одни говорят 42, другие — 49?
Екатерина: Ире было 42 года, а не 49, как многие думают. Дело в том, что Ирина прибавила возраст, чтобы спасти Александра Шалвовича от тюрьмы. Ведь они познакомились, когда ей было 13 лет. Сейчас Пороховщиков шутит: «Если бы меня тогда „закрыли“, я бы, наверное, только сейчас освободился». У Ирины даже два паспорта было — вот отсюда и пошла такая неразбериха.
— Проблемы в семье начались после странного поведения Пороховщикова — когда он ушел из дома и пропал. А позже обвинил жену в алкоголизме.
Екатерина: Проблемы начались гораздо раньше. Ирина пережила много трудностей. Боль накапливалась постепенно. Сначала умерла ее любимая собака. Ира рассказывала, что с тем псом у нее была какая-то неописуемая связь. Она на даче даже ему могилу сделала, обнесла оградкой — там всегда венок висит. Два года назад не стало Ириной мамы. А когда неожиданно пропал Александр Шалвович, она просто не находила себе места. Дальше неприятности словно снежный ком накрывали эту семью. Когда супруг попал в больницу, у Ирины крышу окончательно сорвало. Помню, как она сидела в клинике, хваталась за голову и кричала: «Верните мне мужа! Я отдала вам его живого, он сам приехал! Верните мне его живого! Или колите мне то лекарство, которое вводите ему!». Она страшно боялась его потерять, твердила: «Еще одной смерти я не вынесу». Ее накрыла страшная депрессия, из которой она не смогла выбраться самостоятельно.
Марина: Незадолго до ее гибели я Ирину предупреждала, мол, сейчас Шалвович выйдет, и мы вас срочно отправим подлечиться. Ведь из-за всех этих переживаний у нее страшно болело сердце, скакало давление. Ира тогда согласилась: «Самой мне не выкарабкаться из такого состояния». Мы с Катей думали пригласить домой психолога. Советовались по этому поводу с Александром Шалвовичем. Помню, приехали к нему в больницу, описали эмоциональное состояние его жены. Он сказал: «Подожди немного, я сейчас поправлюсь, выйду из больницы, и мы Иру обязательно отправим подлечиться». А потом задумался и попросил: «Только не бросайте ее».
«Ирина всегда говорила: «Если со мной что-то случится, не оставляйте моего Одена».
Второго марта случилось странное. Мы собирались с Ириной поехать на могилу к ее матери — в тот день была очередная годовщина. Но она передумала. У нее подскочило давление, я откачала ее таблетками. Ира тогда сказала: «Обязательно завтра поедем». Но на следующий день она опять осталась дома.
— И все-таки давайте вернемся к той истории, когда пропал Пороховщиков. Что это было?
Марина: Александр Шалвович вернулся в тот день после съемок ужасно уставший и захотел побыть один, вот и уехал. В этой истории не надо искать подводных камней. Кстати, я была той самой подружкой, про которую Пороховщиков позже сказал: «Ирина с подругой пила шампанское». Да, мы немного выпили. Но не нажрались, как раздули в прессе. Я нормальный человек, у меня существует грань, которую я не переступлю. Мы наполнили бокалы шампанским, причем Ирина добавила туда минералки. Сидели беседовали. Вот и все. И разговоры по поводу алкоголизма Ирины — бред! Да, она могла позволить себе выпить, но никогда я не видела ее пьяной в стельку. К тому же Ирина всегда соблюдала пост. Ни грамма она не выпила даже на Новый год вплоть до Рождества.
— Но после тех слов актера Ирина собралась подавать на развод?
Марина: Да не случилось бы никакого развода. Они сами это прекрасно понимали. Тем более что Александр Шалвович извинился. Мы были свидетелями этой сцены. После всего случившегося он вернулся домой с цветами и с полными сумками еды для Одена. Выглядел Пороховщиков растерянным, не знал, с какой стороны подойти к жене. Когда Ира спустилась к нему, они молча обнялись. Ира расплакалась. Они, как два голубка, еще долго сидели обнявшись на диване, он ее целовал: «Ты моя хорошая, моя девочка». Казалось, в тот момент у них заново вспыхнули чувства.
— Выходит, за все 30 лет, что они прожили вместе, любовь не прошла? Разве такое бывает?
Марина: Значит, бывает. Александр Шалвович ведь ее воспитал и до последних дней отзывался о жене, как о ребенке. Когда Ира начинала с ним ругаться, он лишь улыбался: «Как можно спорить с ребеночком».
Екатерина: А знаете, почему Пороховщиков выбрал именно Ирину из всей толпы дам, которые его окружали. Однажды он задал ей вопрос: «Если бы началась война — что бы ты делала?». Ирина ни на секунду не задумалась: «Подносила бы тебе патроны». « Это мой человек!» — признался тогда Александр Шалвович.
— Ходят слухи, что Пороховщиков поднимал на жену руку?
Екатерина: Никогда этого не было. Александр Шалвович — здоровый мужик, а Ирина ростом чуть больше полутора метров, да и весом 45 кг. Ну как на нее можно поднять руку? Писали, что Ирина его била. Тоже неправда. Но когда Ира читала обо всем этом в Интернете, начинала плакать: «За что мне это? Я ведь никому ничего плохого не сделала». Из-за чего Пороховщиков на нее ругался, так это из-за Интернета. Он запрещал ей читать все эти сплетни.
— Пороховщиков был единственным мужчиной в жизни Ирины?
Марина: Да, он был единственный мужчина в ее жизни — она сама рассказывала об этом. И она ему никогда не изменяла, даже в мыслях. Она была сверхпреданным человеком, что ее и погубило.
— Суицид был обдуманным поступком?
Марина: Ира была умной, рассудительной женщиной. Я бы никогда не подумала, что она может так быстро сломаться. Сейчас нас обвиняют в том, что в тот момент мы не были рядом. Но, поймите, если она все обдумала, она совершила бы это и с нами. Перед тем как повеситься, Ира обдуманно открыла заднюю дверь — ближайшую на чердак. Взяла на кухне шнур, написала записку. Я не хочу думать, что она решила уйти из жизни из-за фразы врача: «Ваш муж не доживет до утра». Нет, там что-то другое было. Какой-то толчок. Как будто черти какие-то толкали ее в петлю.
«Пороховщиков умолял домработницу стать суррогатной матерью»
Екатерина: Уже всем известно, что Пороховщиков хотел детей. Он буквально жил этой мыслью. И однажды ему пришла в голову мысль найти суррогатную маму. Этой мамой должна была стать я.
Александр и Ирина Пороховщиковы на даче. Октябрь 2011 года.
Екатерина: Конечно, я бы никогда не дала свое согласие. Такой грех брать на душу не хочу. Это не по мне. Я пыталась донести свои мысли до Ирины. Но она не хотела слушать. И уволила меня. Но я знала, что она отходчивый человек. Знала, что сама позвонит. И ждала от нее звонка. Но она так и не позвонила.
— Выходит, в тот трагический день рядом с Ириной не было никого из вас?
Марина: Ирина звонила мне, просила прийти. Но у меня ведь тоже семья, были свои планы. Катю она не хотела видеть, поэтому и пригласила в дом новую девочку, которая в тот вечер отлучилась по своим делам. Я же собиралась приехать к Ире, как и договорились, в понедельник. Но в ночь на субботу ее не стало.
— Почему она не родила ребенка раньше? Сейчас ходят разговоры о том, что Пороховщиков не разрешал ей рожать детей. Может, она делала аборты?
Марина: И об этом мы беседовали. Я вам клянусь — ни одного аборта у нее не было. Она сама могла родить. Она утверждала: «У меня все нормально с этим делом». Почему не родила, объяснила просто: «Прошло то время, когда можно было детей родить. Когда-то были такие планы, но время пролетело мгновенно. Не успела». Возможно, поэтому она всю свою нереализованную любовь к детям перенесла на собак.
Екатерина: В Одене Ирина действительно находила утешение. Собака заменила ей детей. И пес служил ей верой. Когда Ира повесилась, Оден не отходил от нее, никого к ней не подпускал. Так же, когда врачи приехали госпитализировать Александра Шалвовича, пес бросался на них.
Марина: Ирина всегда говорила: «Что бы со мной ни случилось, не бросайте Одена». Я часто подкармливаю бездомных псов. Когда Ирина узнала об этом, то стала покупать еду не только Одену, но и моим собакам. Сама варила им. Одена она, конечно, баловала. Покупала ему на рынке свежую индюшку, курицу, балык, печень. В суп Одену всегда добавляла крапиву. Чтобы шерсть блестела, мясо варила только с морской солью. Порядка 1200 рублей в день уходило на его содержание. Она ведь его, как ребенка, из рук кормила. Он даже спал с ней в одной кровати, что, конечно, злило Александра Шалвовича. Помню, однажды Оден подвернул лапку, так с Ирой случилась истерика. А когда Оден взял главный приз на соревнованиях, Ирина радовалась так, как матери радуются за достижения собственных детей.
— Где сейчас Оден?
Екатерина: Оден у подруги Ирины. Но мы обязательно будем помогать — не оставим Одена. Когда Александр Шалвович поправится, он, конечно, заберет собаку. Ведь Оден — единственная память об Ирине.
«Перед уходом в больницу Александр Шалвович разрыдался: «Все, я больше не вернусь!»
— Давайте вспомним последние события. Что предшествовало тому, что у Ирины развилась депрессия?
Марина: Ирина страшно переживала за здоровье мужа. У Пороховщикова давно был сахарный диабет, у него страшно болели суставы, сильно опухали ноги. Еще летом он неаккуратно подстриг ноготь на ноге, поранился, затем занес инфекцию, так как по дому и участку всегда ходил босиком. Нога стала распухать. Уже тогда я поняла — что-то не так, похоже на гангрену. Но в больницу он категорически отказывался ехать, кричал: «Какая больница? Я здоров!».
Екатерина: И все-таки мы вызвали «скорую». Я тогда обратила внимание врачей на его палец, на что они ответили: «Ничего страшного, это диабетическая язва на фоне сахарного диабета 3-й степени». В тот раз из больницы его выписали на 4-й день. С пальцем ничего делать не стали. Хотя, наверное, могли бы прочистить рану. Это была их ошибка. С каждым днем нога становилась все хуже. В последнее время он еле передвигался, но на людях скрывал недуг. Помню, на очередных телесъемках у него так отекла нога, что он даже подняться из кресла не мог без посторонней помощи. Мы тогда еле-еле доехали до дома — он был сам за рулем. А на следующий день палец посинел, рану прорвало. Тогда он сам уже решил ехать в больницу. Такси не могли дождаться, и он сам сел за руль. Привязали мы ему тапочек к ноге, он и поехал. Но по дороге нога так онемела, что он перестал чувствовать педаль, улетел в кювет. Ирина тогда вызвала знакомых, которые помогли транспортировать Пороховщикова в клинику, где ему ампутировали палец и часть ступни.
— Ранее у него уже случался инсульт?
Екатерина: Да, несколько месяцев назад у него дома случился инсульт. Приехала «скорая». Когда принесли носилки, он сказал врачам: «Можно я сам по лестнице спущусь, хочу последний раз пройти своими ногами по дому». Спустился. Увидел «скорую» и разрыдался: «Все, я больше не вернусь». Но тогда обошлось. Через 4 дня они с Ирой своим ходом на автобусе приехали из больницы.
— После смерти Ирины вы были в их доме?
Марина: Даже не хочется туда заходить. Страшно. Мы приехали, дом опечатан. Положили цветы. Знаете, мы до сих пор не можем поверить, что Иры нет. Она была хоть и маленькая, но очень сильная женщина. Ей часто говорили: «Зачем ты живешь с Пороховщиковым?». Но она не могла по-другому. Ей нужен был этот человек. Она жила ради него. Всю эту историю мы хотели рассказать, чтобы не было каких-то недомолвок, чтобы остановить грязные слухи. Мы жили с этой семьей больше полугода, все события происходили на наших глазах. И мы точно знаем — они любили друг друга. Мы не знаем, что ее толкнуло на самоубийство. Да, Ира боялась его потерять, всегда твердила: «Жить без него не буду». Но мало ли людей так говорят, мы пропускали мимо ушей ее слова. Как выяснилось, напрасно.
Сафронов рассказал об украденных из дома Пороховщикова картинах
Родовой дом актера, в который он вложил всю душу и все свои силы, рушится на глазах
Дом актера Александра Пороховщикова в самом центре Москвы рушится на глазах. Племянница артиста Наталья Дмитриева призналась: в самом особняке уже ничего не напоминает о том, что когда-то там жил звездный хозяин. Украли все ценные вещи: антикварные изделия, дорогую мебель, а также картины Никаса Сафронова. Корреспонденты «МК» позвонили художнику, но тот у судьбе своих картин ничего не знает.
– Я даже не представляю, куда пропали мои картины, – рассказывает Никас Сафронов. – Я их точно не забирал. У Пороховщикова было несколько моих работ. Часть из них он покупал сам, часть я ему подарил. Помню, как-то мы поехали к нему домой – он показал, где будут висеть мои картины. В своем доме в Староконюшенном переулке он продумывал все до мелочей. Саша не жалел никаких денег на обустройство особняка. Покупал дорогие старинные предметы, антиквариат. Жаль, что теперь все это разворовано посторонними людьми, которые, видимо, не представляют, насколько бы это могло быть ценно для Москвы.
– Пороховщиков хотел, чтобы этот особняк остался после его ухода городу и там открыли его музей, – продолжает Сафронов. – Очень жаль, что за 11 лет его мечту так и не осуществили. А ведь он – знаковый для нашей страны артист.
– Саша был очень порядочным и душевным, человеком слова, – говорит Сафронов. – Это не пустые слова. Мы с ним долго дружили, вместе занимались боксом. Пороховщиков очень любил дом, свою жену Ирочку. Помню, он мне как-то сказал: «После моего ухода все достанется ей». Но, видите, какая жизнь – несправедливая штука. Так получилось, что все его имущество фактически не досталось никому (Ирина покончила с собой, услышав о том, что ее любимый муж, якобы, умер, хотя он пережил жену на месяц – Авт.). Очень жаль, что исторический родовой дом Пороховщикова, в который он вложил всю душу и все свои силы, рушится на глазах. Больно смотреть на происходящее. Когда я бываю в тех местах, всегда думаю: «Саша бы сошел с ума, если бы увидел, что там происходит сегодня».
Дом Пороховщикова г. Москва
Дом Пороховщикова в городе Москва
Здравствуйте, уважаемые друзья! Продолжаем наше путешествие по исторической архитектуре России. Сегодня отправимся в Москву, где на Староконюшенном переулке, 36 разместился интересный деревянный теремок. Принадлежал дом Александру Александровичу Пороховщикову (1833—1918) — российскому предпринимателю и меценату, владельцу гостиницы «Славянский базар» и одноимённого ресторана.
Расскажу немного о биографии Александра Александровича. Известно, что в 1849 году он окончил Орловский кадетский корпус. Некоторое время служил в Семёновском полку. С 1859 году, после выхода в отставку в чине штабс-капитана, занимает должность инспектора репертуара в Дирекции императорских московских театров.
После вступления во 2-ю гильдию московского купечества, Пороховщиков покупает лицензию на подрядные работы по реконструкции историко-культурных объектов Кремля и Китай-города. Совместно с Н. Азанчевский открывают торговый дом «А. Пороховщиков и Н. Азанчевский».
В 1864—1869 годах фирма Пороховщикова строит «Теплые торговые ряды» по проекту архитектора А. С. Никитина. В качестве подрядчика, строителя и вкладчика он участвует в переустройстве некоторых правительственных учреждений: Священного Синода, Судебных установлений, Министерства иностранных дел.
В 1866, 1873 и 1885 годах Александр Александрович избирается на трёхлетний срок гласным Московской городской думы.
С 1871 по 1874 годы участвует в реставрации здания Горного правления (палаты Стрешневых-Нарышкиных) на углу Воздвиженки и Моховой, для архива Министерства иностранных дел. В этот же период ведет активное строительство гостиницы с рестораном «Славянский базар». Торжественное открытие «Славянского базара»прошло 10 мая 1872 года. Гостям был представлен; концертный зал «Русская палата» исполненный в национальном духе, интерьер которого был выполнен петербургским академиком А. Л. Гуном; в большом зале была размещена картина Репина, получившая название «Славянские композиторы».
Так же в 1871 году начинает строительство цементной фабрики и кирпичного завода вблизи города Подольск. Для этого была открыта специальная компания «Губонин, Пороховщиков и Ко», основателями которой стали П. И. Губонин и А. А. Пороховщиков.
В 1873 году Пороховщиков впервые стал мостить московские улицы твёрдыми породами камня — диабазом и диоритом, начинает использовать асфальт (для примера, на улице Никольской был уложен асфальт).
В 1875 году, было завершено строительство завода на выкупленном А. А. Пороховщиковым участке земли площадью 36 га в деревне Выползово (современный район Выползово). Компанию преобразовывают в «Московское Акционерное Общество для производства цемента и других строительных материалов и торговли ими» (к тому времени П. И. Губонин уже отошёл от дел компании). К заводу была проложена железнодорожная ветка от 36-й версты Московско-Курской железной дороги со станцией «38-й километр» (позже переименована в «Силикатную»).
Так же А. А. Пороховщиков принимал участие, в качестве архитектора и вкладчика средств, в строительстве Храма Христа Спасителя. В 1890—1895 годах был редактором и издателем газеты «Русская Жизнь».
Два дома Пороховщикова на Арбате
В 1869 году Пороховщиков покупает участок на улице Арбат, 25 со старым особняком статского советника и общественного деятеля Николая Грибоедова. Последствие по проекту архитектора Роберта Гедике возводит на этом участке новый особняк в готическом стиле. В 1870 году дом сдаться в аренду «Общество русских врачей». Окрепнув финансово, они выкупают дом на улице Арбат, 25 у А. А. Пороховщикова. Покупка обошлась им очень дорого. К примеру, по страховке здание было оценено в 200000 руб.
Помимо аптеки и лечебницы «Общества русских врачей», первый этаж занимала лавка предпринимателя Данилова с вывеской «Мясоторговля», а на третьем этаже были размещены меблированные квартиры. В наше время в доме расположены магазины, кафе и музей Валерия Переверзева.
Второй дом уже деревянный, строился в период активной строительной деятельности Пороховщиков с 1871 по 1872 годы. Находился он на Староконюшенном переулке, дом 36.
Типичный хрестоматийный памятник деревянной архитектуры в стиле «русская изба» с уникальной пропильной резьбой. Стоит отметить, проект этого дом получил премию на Всемирной выставке в Париже, как олицетворение русского стиля. Спроектирован дом архитекторами Д. В. Люшиным и А. Л. Гуном, а уникальными узорами украсил резчик по дереву Колпаков.
Дом построен на древнем деревянном фундаменте, на который уложены толстые бревна, придав ему черты русской архитектуры. Фасад дома украшен резными наличниками и карнизами, а также подзорами.
Дом изначально не был предназначен для жилья, а сдавался внаем (проще говоря, был «доходным домом»).
Первым съемщиком был электротехник Владимир Николаевич Чиколёв, который разместил в доме магазин по продаже электрических швейных машин, которые сам выпускал. С 1875 по 1878 годы в доме Пороховщикова разместились издательства «Газета А. Гатцука» и «Календарь».
В 80-х годах девятнадцатого столетия дом занимает «Общество воспитательниц и учительниц с бесплатной школой коллективных уроков по естествознанию и математике, иностранным языкам, пению». В этот же период здесь открыта на средства меценатов Воскресная школа для женщин, библиотека и педагогический (учительский) музей.
С конца 90-х годов и вплоть до революции дом Пороховщикова был переделан под жилье для обеспеченных людей. В самом начале XX века, здесь проживал философ Сергей Николаевич Трубецкой.
В советское время в здании разместились: отделение ВООПиК Киевского района г. Москвы, совет ветеранов народного ополчения 77-й Гвардейской дивизии, филиал городской библиотеки имени Н. А. Добролюбова.
За послереволюционное время дом ни разу не ремонтировали, и как итог такой эксплуатации, здание сильно обветшало и стало практически аварийным.
Александр Шалвович Пороховщиков
В 1995 году родовой особняк берет в аренду на 49 лет правнук Александра Александровича Пороховщикова (старшего) — известный актер Александр Шалвович Пороховщиков. Чтобы найти немалые средства на реставрацию аварийного дома, власти города позволили на прилегающем к дому участке построить элитный шести квартирный дом. В 2004 году была закончена реставрация самого исторического здания.
Александра Шалвовича не стало 15 апреля 2012 и судьба дома Пороховщикова в Староконюшенном переулке, 36 пока под вопросом. По некоторым данным дом перешел в собственность города Москва. На сегодняшний день он является ценным объектом культурного наследия России и одной из туристических достопримечательностей Москвы.
P. S. Супруга Пороховщикова Ирина покончила с собой 10 марта 2012 года. По предварительным данным, в связи с тяжелым состоянием супруга. Детей у них не было, других прямых наследников под вопросом.
При подготовке статьи использованы материалы сайта http://progulkipomoskve.ru
Адрес дома Пороховщикова:
г. Москва, Староконюшенный переулок, дом 36
