Стаж работы в области строительства — 9 лет. Стаж работы в области строительно-технической экспертизы — 9 лет.
Самостроем считается самовольное возведение постройки любого типа на участке земли, не предназначенном для реализации данных целей, либо не располагающемся в собственности застройщика.
Как правило, у владельцев объектов самовольного строительства отсутствует необходимый пакет разрешительной документации. В большинстве случаев они возводятся с нарушением градостроительного плана, а также санитарных и строительных нормативов. Поэтому в данной ситуации предусмотрен снос самостроя.
Содержание:
Что это такое
Выделяют несколько критериев, определяющих постройку как незаконно возведенную. Часть из них имеют взаимосвязь с режимом использования земли, на которой она находится. Недвижимость считается самовольным сооружением в случае, если:
- Она возведена на участке земли, целевое назначение которого не предназначено для строительных работ.
- Строительство велось без необходимого пакета разрешительных документов.
- Сооружение возводилось на земельной территории, не предоставленной застройщику на законных основаниях. Для устранения проблемы владельцу самостроя необходимо заключить договор с владельцем земельной территории.
В данной ситуации есть несколько нюансов. Для того, чтобы объект был признан незаконной постройкой, необходимо одно условие. Ограничения должны действовать не только на период начала строительства самостроев, но и на момент выявления незаконного возведения.
ВНИМАНИЕ! Если режим использования участка земли на момент начала строительства не допускал таких действий, а при обнаружении постройки все препятствия исчезли, то недвижимость не будет признана самостроем.
Проблема сохранения исторических зданий в Москве и их использования стоит очень остро. С 1995 года в Москве работала комиссия по вопросам сохранения зданий в исторических районах Москвы, причем в большинстве случаев принимались решения о сносе, в связи с чем структура получила название “комиссии по сносу”. На прошлой неделе правительство Москвы создало новую комиссию, которая будет принимать решения о сохранении или сносе исторических зданий и заменит “комиссию по сносу”, ее возглавил заммэра по градостроительной политике Марат Хуснуллин.
“Еще какой-то год назад внятной стратегии города по сохранению исторического и культурного наследия не существовало, а многие решения принимались субъективно и волюнтаристски”, – заявил руководитель столичного департамента культурного наследия Александр Кибовский.
По его словам, 80% зданий, или более 3,6 тысячи, из вынесенных с 1995 года на рассмотрение комиссии были “приговорено” к сносу.
Кроме того, добавил координатор “Архнадзора” Константин Михайлов, с середины 70-х годов прошлого века в СССР работала подобная же комиссия, в результате деятельности которой было снесено 1,36 тысячи зданий.
“Я вот думал, с чем можно сравнить эту цифру в более чем 5 тысяч зданий? А ведь это сопоставимо с тем, сколько погибло во время пожара в Москве в 1812 году”, – отметил Швидковский.
В свою очередь директор Центрального дома художника Василий Бычков отметил, что подобные комиссии создавались из желания что-то снести, однако созданная 4 октября новая “комиссия по сносу”, которую возглавил Хуснуллин, будет работать по другим принципам.
“Вектор градостроительной политики изменился от экстенсивного расширения до обдуманных поступков”, – отметил Бычков.
В Москве хотят создать комиссию по вопросам сноса гаражей
московская городская дума
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
москомархитектура, москва, московская городская дума, гаражи
В течение месяца в Москве будет создана независимая комиссия по сносам. Она будет давать экспертную оценку происходящему в сфере охраны памятников, а также ежегодно писать отчеты мэру и президенту о сохранении культурного наследия в Москве. Учредителями организации станут городское отделение Всероссийского общества по охране памятников истории и культуры (ВООПИиК), комиссия «Старая Москва», совет по градостроительному развитию Москвы при Союзе архитекторов и, возможно, комиссия по культуре Общественной палаты Москвы.
Сейчас разрабатывается устав организации и формируется состав участников. Об этом «Известиям» рассказал глава московского отделения ВООПИиК Владимир Хутарев.
— Мы создаем именно научную, а не общественную структуру. Она будет рассматривать происшествия с памятниками в Москве — сносы, реконструкции — и давать научное заключение. В охране памятников сегодня много общественного нерва, мы хотим перевести дискуссию в конструктивное русло. Мы не хотим делать организацию слишком большой, в ней будут состоять аттестованные государственные эксперты и люди с научными степенями, люди принципиальные, — пояснил Владимир Хутарев.
Состав участников пока держится в секрете, чтобы на них не оказывали давление чиновники и застройщики, добавил глава столичного ВООПИиК.
Напомним, что в начале октября мэрия Москвы расформировала Комиссию по вопросам градостроительной деятельности в зонах охраны памятников и на территории достопримечательных мест — в просторечии «сносную комиссию».
Координатор общественного движения «Архнадзор» и член упраздненной комиссии Константин Михайлов сказал, что создать новый орган без полномочий недостаточно.
— Раз в год сочинять документ для подшивки в мэрии, при этом не имея влияния на принятие решений, — это всё равно, что ничего не делать. Важно, чтобы существовал некий консультативный орган, где представители экспертного и общественного сообществ могли бы совместно обсуждать вопросы и влиять на принятие решений мэрии и других исполнительных органов города, касающихся культурного наследия. Ценность нашей организации заключалась в том, что она была общественной и экспертной одновременно, — сказал Константин Михайлов.
Председатель комиссии по культуре и массовым коммуникациям Мосгордумы Евгений Герасимов, наоборот, отметил, что в упраздненной «сносной комиссии» не было законодательного смысла.
— Организация была неправомерна принимать решения, и прокуратура предъявила претензию по поводу наличия этой комиссии. Сегодня правильно поступают, собирая новый экспертный совет для обсуждения состояния нашего культурного наследия с целью сохранить и не потерять его. Я считаю, что делегировать экспертов в новую комиссию должны общественные организации. Мнение профессионалов-общественников в данном вопросе необходимо, — уверен Евгений Герасимов.
Москвовед Рустам Рахматуллин считает, что необходимо создать экспертный совет при правительстве Москвы, а новой комиссии будет мало.
— После исчезновения «сносной комиссии» необходимы самые строгие режимы охраны исторической части города на правовом уровне, чтобы оставить минимум выбора инициаторам сноса. Никакая общественная организация не заменит «сносную комиссию». Это будет просто площадка мнений и оценок, но не принятия решений, — считает Рустам Рахматуллин.
«Сносная комиссия» в нынешнем ее виде существует с 2011 года и является единственным институтом для публичного обсуждения вопросов сноса исторических памятников, не имеющих индивидуального охранного статуса. Проект постановления о ее упразднении не предусматривает создания иного органа для этих целей.
Эксперты: работа комиссии по сносу в Москве сравнима с пожаром 1812 г
Несносная комиссия не нужна
На сайте Департамента культурного наследия Москвы в рамках “проведения антикоррупционной экспертизы” опубликован проект постановления Правительства Москвы, ликвидирующего городскую комиссию по вопросам градостроительной деятельности в зонах охраны памятников и на территории достопримечательных мест. Будучи членом этой комиссии с 2011 года, не могу не поделиться мыслями о происходящем.
Была без радости любовь
Стремительность действия (опубликован проект 30 сентября, а обсуждение оного должно закончиться 6 октября 2015 года) свидетельствует о стремлении городских властей покончить с делом в темпе блицкрига, без особых церемоний. Работала комиссия почти 4 года – и ладно, дальше без нее. Вышеупомянутым проектом отменяются не просто отдельные пункты постановления Правительства Москвы от 4 октября 2011 года о создании комиссии, но – она сама как таковая и все ссылающиеся на ее решения или упоминающие об ее деятельности пункты и фразы других городских нормативных актов. Особое внимание, конечно, в новом проекте нормативного акта требуется обратить на вычеркивание упоминаний о комиссии из постановления о выдаче ордеров на снос зданий (пункты 22.1 – 22.4) Теперь эти ордера, стало быть, можно будет получать без утомительного доказывания неумеренной ветхости и никчемности тех или иных исторических зданий, и московские застройщики вздохнут наконец свободно.
А ведь всего-то четыре года назад мэрия с большим энтузиазмом относилась к вновь создаваемой комиссии и в официальных сообщениях противопоставляла ее прежней аналогичной комиссии лужковских времен: «Была создана структура, которая занималась, по сути, сносом домов в исторической части города. Решениями этой комиссии было снесено более 3 тыс. объектов в исторической части города. Конечно, это колоссальный объем», – это слова мэра Сергея Собянина, который добавлял тогда, что “исторической части города нанесен большой ущерб”.
Более того, в ноябре 2011 года Сергей Собянин лично провел заседание новой комиссии (в числе участников был и ваш покорный слуга) и напутствовал ее членов серьезной и ответственной работой: «Мы с вашим участием должные еще раз проревизировать все эти разрешения (прежние разрешения на снос, выданные при Юрии Лужкове – К.М.), определить, где можно сносить. Там, где вы считаете, что это вредно для архитектурного облика города, мы будем стараться сохранять эти объекты».
А теперь мэрия вычеркивает даже упоминания о любимом некогда детище из городских постановлений – как будто оно признано зачумленным, и велено даже и самую память о нем искоренить. Так рвут в клочки фотографии былых спутников жизни, воспоминания о которых вызывают приступы ярости. Была без радости любовь – разлука будет без печали.
Вот только почему плоды четырехлетней работы многочисленных экспертов, работников различных департаментов столичной власти и префектур, общественных представителей (как-никак, десятки заседаний самой комиссии и ее рабочих групп, сотни обсужденных и принятых решений, до мелочей проработанный многотомный градостроительный регламент всей Москвы в границах Бульварного кольца и прочая, прочая, прочая) – мэрия хладнокровно отправляет на помойку?
Упраздняемая комиссия, которой руководил вице-мэр Марат Хуснуллин, ведала сразу тремя группами вопросов. Во-первых, она одобряла производство зданий в чин реестровых объектов культурного наследия, т.е. зачем-то дублировала функции Мосгорнаследия и Правительства Москвы, потому что по закону для решения этих вопросов им не требовалось одобрение никаких комиссий.
И наконец, в-третьих, комиссия, в рамках своей географической компетенции, решала вопросы о допустимости сноса домов, не обладавших статусом объектов культурного наследия. Именно из-за этого комиссию часто называли в просторечии “Сносной” – лучше бы, конечно, “Несносной”, но этого эпитета она, увы, не заслужила.
Что касается первой группы вопросов, московский градозащитный “Архнадзор” и принадлежащий к нему автор этих строк с самого начала говорили, что функции наделения зданий статусом памятников для комиссии избыточны, поскольку дублируют функции госоргана. В ответ мы слышали, что своеобразная “круговая порука”, когда представители различных департаментов мэрии открыто голосуют за охранный статус – дело полезное, что-то вроде клятвы и публичной присяги его сохранять. В конце концов, никакого худа от этого не было, а голосования “за” по вопросу включения памятников в реестр всегда были единогласными.
Правда, далеко не все решения комиссии обернулись на деле постановлениями Правительства Москвы о включении памятников в реестр, и многие “проголосованные” так и ждут своей очереди. Некоторые из них, как, например, Круговое депо Николаевской железной дороги, ждут ее уже в обкромсанном виде, после встречи с согласованными Мосгорнаследием экскаваторами. В общем, как работа, так и упразднение комиссии в этой части вряд ли способны реально влиять на судьбы московского наследия.
А вот проекты, градрегламенты и вопросы сноса домов – это повседневность московского градостроительства. И здесь, особенно в вопросах сноса домов, комиссия самим своим существованием как бы восполняла пробел в федеральном и городском законодательстве, которое никак не регулирует эти проблемы, хотя бы на территории зон охраны и достопримечательных мест. Можно, конечно, сказать, что и в этой части большинство вопросов было предрешено, “приезжало” на комиссию с ГЗК, что делало наши заседания формальностью; “для страховки” представители городских структур имели в комиссии надежное солидарное большинство, голосования со счетом 20:1, 18:3 или 15:6 никого и никогда здесь не удивляли. Однако все же эксперты, общественные представители или даже отдельные представители госорганов имели здесь возможность не только высказать или зафиксировать свое “особое мнение”. Нет, за столом комиссии под сводом Белых палат на Пречистенке и в самом деле были дискуссии, и разговор шел порой на повышенных тонах, и, встретив солидарный отпор экспертов, “начальство” порою понимало, что что-то здесь не так, надо поискать варианты. И они находились, и вносились уточнения в проекты, и в сносе нескольких десятков домов комиссия все же отказала. (Здесь можно, конечно, добавить вставную новеллу про действенность этих отказов, но это отдельный разговор об общих гарантиях исполнения градостроительных решений.)
Так что у городского руководства был шанс действительно превратить эту комиссию в некое подобие “градостроительного парламента”, где за круглым столом вырабатывались бы мудрые решения – с участием экспертов и общественных представителей. Не удивительно, что оно предпочло этому другой привычный путь решения вопросов.
Не удивительно, но жаль.
С начала 2015 года поползли слухи, что высокой комиссии осталось жить недолго: мол, ее руководителям поднадоели “моральные издержки”, связанные с обсуждением в прессе ее решений. Комиссия успела провести выездное, т.н. “похоронное”, заседание на ЗИЛе, связанное с очередным сносом того, что она строжайше велела сохранять. А потом и в самом деле разразился скандал, связанный со сносом прекрасного комплекса начала ХХ века на Садовнической улице, 9: «Архнадзор» распространил пресс-релиз, весьма неласковый по отношению к членам комиссии, голосовавшим за этот акт откровенного градостроительного вандализма. Чуть позже выяснилось, что и протокол соответствующего заседания комиссии имеет признаки фальсификации: в числе присутствовавших и голосовавших «за» в нем были перечислены люди, отсутствовавшие на заседании, а люди, голосовавшие «против», наоборот, среди присутствовавших отмечены не были и т.п.
После этого инцидента комиссия, если мне не изменяет память, собиралась один-единственный раз, в мае 2015 года. А вместо осеннего “возвращения с каникул” ее члены дождались проекта постановления Правительства Москвы, подводящего черту под их работой.
И это, заметим при том, что еще в июле 2015 года руководитель Мосгорнаследия Алексей Емельянов говорил в интервью “Хранителям Наследия”, что считает комиссию “эффективным инструментом”; и не возражал против того, что она “является единственной площадкой, где происходит хоть какое-то публичное и совместное обсуждение проектов или спорных градостроительных вопросов – с участием представителей власти, общественности, экспертов, депутатов Мосгордумы, муниципальных депутатов, иногда и местных жителей”.
Как выяснилось спустя три месяца, терпеть даже такую площадку власти оказались не намерены. То ли времени жаль, то ли стало невмоготу.
Прокуратура вступилась за права собственников
В преамбуле проект упраздняющего комиссию постановления ссылается на законодательство и городские нормативные акты (то есть на то же самое, на что ссылалось постановление, создававшее комиссию). Там нет ни слова о другом важном документе, который, собственно, и послужил поводом к ликвидации комиссии – официальном “Представлении” прокуратуры города Москвы о несоответствии деятельности комиссии законодательству.
23 июля 2015 года этот документ (№ 7/23-5-12-2015/99574), подписанный прокурором города Сергеем Куденеевым (с тех пор уже уволенным Владимиром Путиным с поста – после ряда публикаций на тему коррупции, в которых фигурировало его имя), поступил в мэрию.
Ни одной ссылки на Федеральный закон “Об объектах культурного наследия”, о нарушениях которого говорит заглавие, в представлении прокуратуры нет.
Мосгорнаследие, изучив вопрос и обсудив его с представителями прокуратуры, к концу августа подготовило обстоятельный доклад на имя руководителя заподозренной в незаконности комиссии вице-мэра Марата Хуснуллина. В нем совершенно справедливо говорилось, что решение комиссией вопросов о статусе памятников, равно как и о границах и градрегламентах охранных зон, является “избыточным”, поскольку это по закону функции либо самого Мосгорнаследия, либо Правительства Москвы. Далее констатируется – и не оспаривается, что “по мнению прокуратуры города Москвы, Положение (о комиссии – К.М.) содержит нормы, создающие существенные административные барьеры, препятствующие реализации собственником своего конституционного права на распоряжение принадлежащим ему имуществом”. И – вывод: внесением изменений в положение о комиссии дела не поправить, нужно признавать постановление о ее создании утратившим силу.
А решение вопроса о сносе домов, находящихся пока еще в городской собственности, “возложить на один из действующих штабов Правительства Москвы”.
Судя по проекту постановления, городское начальство именно так и решило поступить.
Подробный юридический разбор представления прокурора Куденеева не входит в мои задачи. Замечу лишь, что логика столичной прокуратуры, которую с такой легкостью принимают городские власти, может завести очень далеко. По этой логике вообще какое бы то ни было градостроительное регулирование, да и сам закон об объектах культурного наследия или, например, закон о ввозе и вывозе культурных ценностей можно объявить антиконституционными, поскольку они ограничивают священные права собственников. Государство, в принципе, и не скрывает того, что эти и подобные им законы оно принимает, ограничивая эти частные права – ради соблюдения прав всех граждан на сохранение этих самых ценностей. Что касается зон охраны – то ведь федеральный закон о культурном наследии провозглашает, что они устанавливаются в целях сохранения памятников в их историческом окружении. Как, спрашивается, воплощать в Москве это требование закона в жизнь, если отменять нормативный акт субъекта федерации, который устанавливал хотя бы процедуру рассмотрения вопросов о судьбах этого исторического окружения – ведь именно об этом была и сама комиссия, и постановление о ней? Что касается достопримечательных мест – то это по закону вообще разновидность объектов культурного наследия, на территории которой без санкции органов охраны памятников никакое строительство невозможно. Это тоже ограничение прав собственников. Как быть с установленной не только даже федеральным законодательством, но и международными конвенциями необходимостью регулирования градостроительной деятельности в зонах охраны объектов культурного наследия? Механизмы такого регулирования в федеральном законодательстве не прописаны, в городском – установлены московским законом 2004 года об особенностях градостроительной деятельности на территории зон охраны, но не применяются на практике по причине мнимого несоответствия федеральному законодательству. Нормативный акт о “Сносной” комиссии и сама она в какой-то мере восполняли этот пробел, что будет теперь?
Ответов на все эти вопросы представление прокуратуры не дает, но городские власти, судя по обнародованному проекту ликвидации “Сносной” комиссии, и не собираются их задавать.
И потому мне кажется, что я окажусь не слишком далек от истины, если предположу, что такое представление они бросились выполнять с плохо скрываемыми готовностью и нетерпением. Как будто сами его написали или, по крайней мере, подсказали прокуратуре.
Вы можете мне возразить, что представление прокуратуры – документ серьезный и городские власти обязаны на него реагировать и его исполнять. А я отвечу вам, что, например, внесенное в 2011 году представление прокуратуры города Москвы о несоответствии законодательству проекта нового строительства для “Геликон-Оперы” в усадьбе Глебовых-Стрешневых-Шаховских на Большой Никитской, 19 было исполнено Правительством Москвы с точностью до наоборот: строительство доведено до победного конца, пол-усадьбы снесено под новое театральное здание, и не далее как этой осенью городские руководители наверняка будут праздновать этот успех совместно с любителями оперного искусства.
Три признания Сергея Собянина
Перехожу к итогам: под чем, принимая во внимание документ прокуратуры, распишется столичный мэр Сергей Собянин, если подпишет постановление о ликвидации “Сносной комиссии”?
Во-первых, под тем, что в 2011 году создал комиссию, которая четыре года работала, нарушая законодательство.
Во-вторых, под уничтожением старинного преемственного московского института, где представители власти, экспертного сообщества и общественности с переменным успехом, но совместно решали судьбы исторической Москвы на протяжении без малого 40 лет. Дело в том, что “Сносную комиссию” изобрели не в 2011 году, она пришла на смену аналогичным (в вопросах сноса домов) комиссиям по вопросам сохранения зданий в исторически сложившихся районах Москвы, действовавшим с середины 1970-х годов. Возможно, комиссию 2011-2015 гг. при очередной смене московской властной команды когда-нибудь тоже заклеймят геростратовской, поскольку ежегодное количество сносов в исторической Москве наших дней уже не уступает лужковским показателям. До суммарных цифр былых лет (в 1976-1990 гг. тогдашняя комиссия разрешила снос 1360 зданий, в 1991-1999 гг. – 1300) впрочем, еще далеко. Тем не менее, при Гришине и Промыслове, при Лужкове и Ресине, при Собянине и Хуснуллине в 2011-2015 гг. эта комиссия как умела, защищала исторический город от полного градостроительного беспредела. Теперь и этой защиты не останется.
И наконец, в-третьих. Январская статья “Хранителей Наследия” о сносе домов на Садовнической улице, 9 называлась “Последнее утро новой градостроительной политики”. В этом не было, как теперь уже ясно, преувеличения, но был все же некий образ, эпитет, как теперь принято говорить, “личное оценочное высказывание”. А вот теперь Правительство Москвы само это признает, да еще и записывает в официальный документ. 4-й пункт отменяемого им постановления 2011 года говорит о том, что прежние решения о сносе зданий подлежат теперь новому рассмотрению. Это те самые 220 исторических домов старой Москвы, спасенных от сноса усилием политической воли, о которых так любят рассказывать руководители современной столицы. Это и была “новая градостроительная политика”, отменяемая ныне за ненадобностью.
Но про эти 220 домов все же нельзя рассказывать бесконечно, имиджевый эффект пропал, да и многие из “спасенных” (кстати, и все те же дома на Садовнической улице, 9) уже снесены.
Завершение “градостроительной революции” признано официально, стало быть, наступает градостроительная реакция. Что ж, такими образами и будем впредь пользоваться. Вот прямо сейчас и начнем.
Градостроительная реакция Сергея Собянина
Итак, осталось рассказать, как будут решаться судьбы исторической Москвы в ближайшем будущем.
Историческая застройка в зонах охраны и в границах достопримечательных мест, не говоря уж о той, что за их пределами, останется совершенно беззащитной. Судьбы домов, находящихся в частном владении, будут решать собственники и застройщики, а в городской собственности – таинственный “штаб” Правительства Москвы.
Важно и то, что коль скоро “Сносная комиссия” объявляется недействительной, недействительными оказываются все решения о сохранении домов, которые она приняла в 2011-2015 гг. Заодно городское руководство избавляется от головной боли – необходимости реагировать на многочисленные случаи сносов домов в обход или просто вопреки решениям комиссии.
Проекты нового строительства, градрегламенты и границы зон охраны будет рассматривать и утверждать ГЗК или Мосгорнаследие – за закрытыми дверями, в лучшем случае, с участием научно-методических советов, куда также закрыт вход непосвященным.
То, что такое устройство дел оборачивается для исторического города огромными потерями, а для сознательного городского населения – источником тревог и разочарований, поняли еще в Москве 1976 года, когда решились создать первую “Сносную” комиссию. Жаль, что сорок лет спустя это понимание у городских властей не прослеживается, и завоевания 1976 года выбрасываются на свалку истории вместе с собственными – 2011-го.
Делу мог бы помочь единый градостроительный регламент, в котором четко указано, в каком квартале что можно и что нельзя. Но во-первых, такой градрегламент также очень просто объявить нарушением священных прав собственников, а во-вторых, как сказано выше, он был городскими властями разработан и даже согласован с Министерством культуры, но не принят. Потому, видимо, что принятый регламент пришлось бы исполнять, а всех аппетитов всех девелоперов он предусмотреть не может.
Есть, правда, еще одно последствие: утраты и сносы исторической Москвы теперь нельзя будет объяснять коллективным решением комиссии. Эту ответственность городским властям придется или мужественно нести в одиночку – или валить все на девелоперов, рассказывая о несовершенстве федеральных законов. Боюсь только, что формула: “и рады бы, да не можем” в устах руководителей могущественного мегаполиса звучит неубедительно.
* * *
С огромной радостью не стал бы я ничего этого писать, если бы, например, одновременно с проектом ликвидации “Сносной комиссии” мэрия обнародовала проект создания Совета по культурному наследию Москвы.
Я не буду напоминать, что подобные советы работают в различных регионах – от Санкт-Петербурга до Сахалина.
Я просто скажу, что верю: когда-нибудь Москва дорастет до Сахалина. Когда-нибудь она постигнет мудрость Санкт-Петербурга, просто, без всяких комиссий, городским законом запрещающего сносы исторических зданий на территории охранных зон.
А что же делать в ожидании лучших времен?
Читайте Писарева: «Страдать они не умеют, ныть не станут, а подчас чувствуют только, что пусто, скучно, бесцветно и бессмысленно.
А что же делать? Ведь не заражать же себя умышленно, чтобы иметь удовольствие умирать красиво и спокойно? Нет! Что делать? Жить, пока живется, есть сухой хлеб, когда нет ростбифу, быть с женщинами, когда нельзя любить женщину, и вообще не мечтать об апельсинных деревьях и пальмах, когда под ногами снеговые сугробы и холодные тундры».
Можно ли узаконить
Теоретически незаконно возведенные строения можно юридически оформить. Возможны два варианта.
Первый из них —, это попробовать добиться изменить статус земельной площади и ее целевое назначение. В данном случае многое будет зависеть от того, как будет выстроен диалог с представителями власти.
Второй вариант —, привести незаконный объект недвижимости в состояние, которое будет соответствовать строительным нормативам. Здесь понадобится обратиться к опытным специалистам.
Чтобы узаконить самострой нужно быть готовым к тому, что данный процесс повлечет за собой определенные финансовые затраты. Сама процедура узаконивания самостроя должна начинаться с легализации земли. Вопрос решается в государственном органе Росреестре.
После получения документа, который подтверждает право собственности на землю, можно приступать к узакониванию и признаю прав на самострой. Проблема может быть решена несколькими способами:
- Оформление документов на уже построенное здание происходит задним числом.
- Вопрос о легализации рассматривает Комиссия по пресечению самовольных построек. В данном случае владельцу придется обратиться с заявлением с просьбой, чтобы построенное здание получило статус полноценного недвижимого объекта. Если решение комиссии положительное, то начинается процедура оформления документации.
- Обращение в суд. Это крайняя мера, к которой прибегают, если происходит отстаивание права на постройку между несколькими претендентами, или когда все возможные варианты вступления в собственность были исчерпаны и не дали положительного результата.
При подаче искового заявления необходимо приложить требуемый перечень документов, в противном случае в иске может быть отказано.
Лицензии и допуски
Зюганов рассказал, что в четверг в Московской городской думе был проведен круглый стол, посвященный вопросу сноса гаражей. Депутат связал новую волну сносов с освоением земель по программе комплексного развития территорий.
“Принято решение провести конференцию гаражников где-то в мае совместно с “Левым фронтом”, под флагом нашей партии, а также выйти на Москомархитектуру с просьбой создать межведомственную комиссию и рассмотреть этот вопрос более детально, вместе с привлечением общественности и экспертного сообщества, чтобы выработать какое-нибудь понятное, консолидированное решение”, – сказал Зюганов.
Он также отметил, что, по его оценкам, данная проблема может затронуть около 20-25 тысяч владельцев машин.
“Гаражной амнистией” воспользовались 80 тысяч человек
Столичные власти против самовольного строительства
Начальник столичной Госинспекции по недвижимости Иван Бобров заявил на днях, что в течение 2023 года в Москве будет демонтировано 3,2 тысячи объектов, подпадающих под категорию «самострой». Эта цифра превышает прошлогодние показатели на 18%. Около половины объектов будут снесены владельцами на добровольной основе. Самостоятельный снос указанного в списке объекта гарантирует застройщику денежную компенсацию.
Запланированный на текущий год рекордный процент сноса связан с проведением тщательного анализа московской недвижимости на предмет нарушений. По утверждению специалиста, процесс анализа допущенных в процессе строительства и модернизации объектов нарушений будет завершен в течение этого года. Одновременно планируется усиление контроля над текущими строительными задачами. Уже в 2024 году планируется относительная стабилизация ситуации.
Эффективная борьба против самостроев началась еще в 2015 г., после вступления в силу некоторых изменений в законе. Ранее для сноса объектов самовольного строительства приходилось проходить через множество этапов судебных разбирательств. Было много проволочек, благодаря которым застройщики чаще всего выигрывали суды. Особенно это касается объектов, акт приемки которых был подписан. Это было достаточным аргументом для признания постройки безопасной и соответствующей установленным требованиям.
Основным изменением в 2015 г. стала замена пункта «существенные нарушения» на просто «нарушения», что позволило убрать огромный ряд проволочек. После вступления в силу изменений, даже малейшего нарушения стало достаточно для одобрения сноса незаконной постройки.
Если раньше снос утверждался исключительно в судебном порядке, теперь власти города принимают решение о демонтаже незаконной постройки самостоятельно. Уже в 2020 г. было снесено 2 тысячи объектов, а в 2022 г. количество демонтируемых самостроев достигло 2,7 тысячи.
Ответственность
Самовольное строительство чревато не только его сносом, но и наложением административных штрафов в размере:
- В отношении физических лиц —, от 2000 до 5000 рублей.
- Должностных лиц —, от 20000 до 50000 рублей.
- На юридические лица штраф возлагается в размере от 500 тысяч до 1 миллиона рублей, либо запрет на осуществление деятельности сроком на 90 дней.
В случае, когда решение о сносе не исполнено, то граждане и должностные лица также оплачивает штраф в размере от 20000 до 50000 рублей, а организации от 100 до 300 тысяч рублей. Такие законодательные инициативы прежде всего предназначены для пресечения нарушений в градостроительной сфере и благоприятного развития строительной отрасли.
Порядок сноса
Процедура сноса самовольных строений регламентируется Гражданским законодательством и должна проходить в административном порядке. Согласно ГК России (ст. 222) владелец незаконно возведенного строения не имеет на нее прав.
Он не может распоряжаться постройкой и совершать с ней разного характера сделки. Также невозможно провести регистрацию прав собственности на незаконно возведенный объект. Если было принято решение суда о сносе, то застройщик собственными силами должен провести демонтаж самостроя, либо возместить затраты по его сносу.
Принудительный снос такого сооружения при отсутствии соответствующего решения лишает его застройщика требовать признание права собственности на незаконную постройку. Если муниципалитетом составлено распоряжение о сносе, то происходит ликвидация самостроя.
https://youtube.com/watch?v=gaCvHv-0eCE%3Ffeature%3Doembed
Внесенные дополнения в законодательство дают право сносить самострой не только по распоряжению суда, но и муниципальных властей без судебного решения. Однако, внесудебный порядок сноса может быть осуществлен только в отношении тех построек, которые были возведены на определенных видах территорий.
Согласно административной процедуре создается специальная комиссия по сносу самовольно возведенных построек. Если принято решение о ликвидации, то нарушителю в течение семи дней направляется копия принятого решения с обозначением срока, в течение которого самострой необходимо снести собственными силами.
ВНИМАНИЕ! Период, отведенный на снос, будет зависеть от характера постройки, но не должен составлять более одного года.
Если на ликвидацию самостроя потрачены средства администрации, то они будут взысканы с застройщика в судебном порядке.
Бывают ситуации, когда не удается установить нарушителя, который самовольно возвел объект недвижимости. В данной ситуации местные власти после того, как был решен вопрос о сносе, должны проинформировать как можно большее количество людей. Информация должна быть размещена на официальном сайте местной администрации или иного уполномоченного органа.
Если застройщик так и не объявился, то муниципалитет занимается сносом постройки. Однако сделать он это сможет только через 2 месяца после размещения информации на официальном сайте о готовящейся ликвидации.
Наши преимущества
Строгая конфиденциальность
Юридическая поддержка
Квалифицированные эксперты
Все разрешения и допуски СРО
Работа точно в срок
Бесплатные консультации
Сроки
Уполномоченными органами одновременно с принятым решением о сносе определяются сроки проведения действий по ликвидации. Зависят они от типа объекта и составляют от 3 до 12 месяцев.
Если собственник приведет постройку в состояние, которое будет соответствовать строительным нормативам, то недвижимость перестанет считаться незаконным самостроем. Осуществить это можно в срок от 6 месяцев до 3 лет. Временной период будет зависеть от характеристик построенного объекта.
ВАЖНО! Если собственник самовольного строения отказывается привести самострой в состояние, соответствующее действующим требованиям или снести его, то земельный участок изымается в принудительном порядке.
Что делать собственнику самовольной постройки?
Даже если Ваше здание пока не попало в список готовящихся к сносу объектов, при наличии признаков самовольной постройки, следует позаботиться о его легализации. Если строение будет признано самостроем, последствий уже нельзя будет избежать.
Лучше не искушать судьбу и не надеяться на волю случая. Если в процессе строительства или реконструкции объекта Вы обошли хотя бы одно требование или не получили нужных разрешений, позаботьтесь о легализации постройки заранее, пока оно не попало под снос.
Компания «НЭП» предлагает услуги по проведению экспертизы самовольных построек, подготовке буклета Архитектурно-градостроительного решения и предоставлению наиболее оптимальных решений для их легализации. В завершении процедуры будет выдано заключении о соответствии, что избавит Вас от дальнейших проблем с городскими властями.
Какие объекты могут считаться самостроем?
Услуга по теме: Легализация самовольной постройки
Есть 3 основных признака, при наличии которых постройка может быть признана самовольной:
- Объект возведен на территории, которая не предназначена для такого типа строительства. Например, есть разрешение о строительстве индивидуального жилищного объекта, а застройщик вместо него построил многоэтажный комплекс.
- Объект построен на земельном участке, не представленном в нужном порядке для воздвижения или реконструкции. Например, получено разрешение на строительство постройки некапитального типа на арендуемой территории, а арендатор построил капитальный объект.
- Объект был построен самовольно, без получения необходимой разрешительной документации.
При обнаружении какого-то из описанных признаков, власти могут потребовать приведение объекта в первоначальное состояние, например, снос незапланированных пристроек или надстроек, или его полный снос, если самовольной является вся постройка.
Кто принимает решение
Согласно новому законодательству решение о ликвидации незаконных построек принимает суд или местная администрация.
Внесенные в Москве в закон новые поправки устанавливают, что на местном уровне снос самовольно возведенных объектов может быть проведен в том случае, если они возведены на земле, которая не имеет правоустанавливающей документации.
Также местные власти могут принять данное решение, если постройка располагается на территории особых зон или предназначенной для общего пользования.
Если незаконное строительство располагается не на государственной или муниципальной земле, то местная власть не имеет право решать вопрос о его сносе. За исключением случаев, когда построенный объект представляет опасность для здоровья и жизни граждан.
Нельзя сносить постройку и в том случае, если проведена регистрация прав, либо они признаны по судебному решению.
Загрузка...
